Перевод "Фрагмента Прифтана". Из интересного здесь - непривычные имена и географические места, рассуждения Рэйтлиффа о связи мира Бильбо и преданий "Сильмариллиона", король гоблинов Финголфин 
читать дальше[3]
ПЕРВАЯ ФАЗА
Глава 1(а)
ФРАГМЕНТ ПРИФТАНА
Первоначальная страница из студенческой работы, на которой Толкин внизу набросал слова «В норе в земле жил хоббит» не сохранилась, однако остался важный шестистраничный фрагмент из первоначальной рукописи. Ему я дал название «Фрагмент Прифтана» по имени, данном дракону на этой самой ранней стадии истории. У этого фрагмента не достает начала и конца, но он составляет непрерывный текст, который приводится ниже.
В настоящее время неясно, насколько далеко продвинулась история на этой первоначальной стадии. Согласно поздним воспоминаниям Толкина, эта история прервалась до конца первой главы и, в самом деле, могла остановиться в месте, где заканчивается этот фрагмент.1 Также неясно, что стало с отсутствующими страницами. Они могли быть отданы некоему другу, как то делал Толкин с другими частями «Хоббита» – в частности, с оригиналом рисунка Чернолесья (Кристофер Толкин, Предисловие к 50-му юбилейному «Хоббиту», стр. x; «Рисунки Толкина», иллюстрация 37) и очень хорошим неиспользованным рисунком, на котором Смауг облетает Одинокую гору (Предисловие, стр. xiii). Не был «Хоббит» и единственной из его работ, с которой он обращался таким образом: он отдал тщательно подготовленную, украшенную цветными рисунками рукопись своей еще не опубликованной поэмы «Doworst»* своему другу Р. У. Чэмберсу2 и так же отдал рукопись и авторские права на неопубликованную поэму «Последняя Песня Бильбо» своей секретарше Джой Хилл в благодарность за годы ее работы.3 В сущности, каким бы невероятным не казалось с точки зрения нашего времени то, что Толкин отдал единственную наиболее известную страницу рукописи, которую он когда-либо написал,4 его щедрость в иных случаях делает это вполне возможным.
* Согласно Хэммонду и Скалл «Doworst» – юмористические стихи, рассказывающие о примечательных ошибках, сделанных нервными студентами на устном экзамене по английскому языку в Оксфорде. Подробнее см. Wayne G. Hammond and Christina Scull (2006), «The J.R.R. Tolkien Companion and Guide: II. Reader's Guide», p. 214. (прим. перев.)
Либо Толкин мог преднамеренно уничтожить недостающие страницы после того, как они были переведены в машинопись. Вопреки поверьям, Толкин порой уничтожал рукописный материал, когда, как в этом случае, это был черновой набросок, позднее несомненно замененный чистовой копией или машинописью. Например, в обеих частях «Книги Утраченных Сказаний» (см. КУС I.45, 64, 130, 174, 203; КУС II.3, 69, 138, 146, 221) и в частях «Властелина Колец» Толкин зачастую карандашом набрасывал отрывок, затем писал исправленный вариант текста чернилами поверх карандашного, как правило, впоследствии стирая любые оставшиеся карандашные записи, полностью удаляя первоначальную версию. В то же время можно возразить, что Толкин вынужден был пойти на такие исключительные меры из-за нехватки бумаги во время войны, однако такого объяснения недостаточно в случае «Мистера Блисса». Небольшая, сделанная вручную брошюра, воспроизведенная в факсимиле в 1982 г., – бережно сделанная чистовая копия, которая явно требовала большого числа предварительных черновиков как для рисунков, так и для текста; тем не менее, сохранился только случайный лист или два, содержащий наброски для некоторых иллюстраций, в дополнение к нарисованной от руки рукописи книги, когда она прибыла в Маркетт в конце 1950-х гг.; кажется ясным, по крайней мере в этом случае, что сам Толкин выбросил отсутствующий черновой материал. Более того, Кристофер Толкин отмечает аналогичный случай с отсутствующим черновым наброском «Квенты Сильмариллион» 1937 г., где осталась только малая часть страниц, на которых Толкин осуществлял исправления, внесенные в сохранившийся текст (ИС V.199). К тому же сама рукопись «Хоббита» раскрывает один ясный, недвусмысленный случай, когда Толкин порвал страницу Рп. пополам; часть, ее сохранилась только потому, что ее обратная сторона использовалась для планов-примечаний.5 Толкин хранил большое число собственных рукописей, вероятно, так он мог восстановить текст в случае утраты или потери конечной версии6 (и, конечно, потому что это давало ему возможность повторно использовать идеи и элементы, которые не были включены в эту отдельную историю), но даже он не хранил всего.
И наконец, что самое важное, недостающие страницы просто могли быть случайно утрачены. По словам Толкина, К. С. Льюис в двух отдельных случаях непредумышленно уничтожил единственную копию повести, которую ему дал почитать Толкин (Карпентер, «Инклинги» [1978], стр. 48), и несомненно имели место другие несчастья. Возможно, было бы лучше не строить догадки о том, как были утрачены недостающие страницы, а поинтересоваться, как были сбережены сохранившиеся. Два листа (4 страницы текста) из этой первой стадии написания (Марк. 1/1/22:1-4) прибыли в Маркетт в июне 1957 г., перемешавшись с остальной частью машинописей и рукописи «Хоббита», но сильно отличались от них по стилю почерка Толкина и по типу использованной бумаги. Третий лист остался у Толкина, случайно либо потому, что на нем был набросок того рисунка, что позднее стал известен как карта Трора.7 Воспроизведенный в факсимиле в Предисловии Кристофера Толкина к 50-му юбилейному изданию Хоббита (Анвин Хюман 1987 г., стр. ii-iii),8 он не отправился в Маркетт к остальным материалам до июля 1987 г. (MSS-i Толкин, Mss 1/1/1).
В то время как работники Маркветта не сделали никаких записей о том, как были распределены бумаги во время прибытия, нам необычно повезло в том плане, что некоторые сохранившиеся письма, относящиеся к продаже, дают ценную информацию о собственных воспоминаниях Толкина и о том, как он хранил их до того, как отправить в Маркетт.9 Вначале Толкин сказал Бертраму Роте, лондоскому книготорговцу, который выступал в качестве агента Маркетта во время продажи рукописей, что рукописи не существует, только «оригинальная машинопись», отправленная печатнику, исправленные корректурные оттиски и его иллюстрации к книге (Рота к Рэди, 10 января 1957 г.). После «просматривания своих шкафов» он поднял оригинальную машинопись «Фермере Джайлза» («Не существует рукописной версии этой работы, которая была напечатана на пищущей машинке») и попросил «чуть больше времени, чтобы порыться и посмотреть, нет ли еще каких материалов, связанных с «Хоббитом» и «Властелином Колец» (Рота к Рэди, 5 мая 1957 г.). К 13 мая он обнаружил рукопись «Фермера Джайлза», о самом существовании которой он совершенно забыл и наличие которой отрицал неделю назад (Рота к Рэди, 13 мая 1957 г.); месяц спустя, когда Рота прибыл в Оксфорд, чтобы собрать первую партию бумаг для отправки морем в Маркетт, он обнаружил, что «Толкин нашел… больше, чем мы ожидали… Когда я писал 5 мая, я сообщил, что Толкин сказал, будто рукописи «Хоббита» не существовало. Теперь он нашел ее…» (Рота к Рэди, 13 июня 1957 г.).
Даже допуская ошибки и неправильное понимание со стороны Роты (которые видны в других местах в его письмах к Рэди), из этого рассказа совершенно ясно, что воспоминания Толкина о рукописи Хоббита, в которых он отвергал ее существование в пользу машинописи примерно четвертью столетия ранее, были, по вполне понятным причинам, смутными. Также ясно, что материал хранился не полностью в одной папке, но был рассеян среди его бумаг,10 и что Толкин испытывал некоторые трудности в поиске и сборе всех частей. Фактически, как будет видно, некоторые части он не нашел, и они хранились семьей до сего дня.11
Нижеследующее есть законченный текст сохранившегося фрагмента; после него идут комментарии и примечания. Где необходимо, я проставил пунктуацию и исправил немногие очевидные ошибки (например, заменил «the the» простым «the»), но в других случаях отредактировал этот первый набросок, по возможности лишь слегка.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Много позже Толкин небрежно написал следующее примечание на левом поле вверху третьего листа этого фрагмента:
Из первой небрежной копии Хоббита сохранилась только страница, которая не вышла за пределы первой главы.
В письме к У. Х. Одену, написанном в 1955 г. и рассказывающем об источниках книги, Толкин вспомнил, что «…за несколько лет продвинулся не дальше того, что начертил карту Трора» (ДжРРТ к УХО, 7 июня 1955 г.; «Письма», стр. 215). Толкин мог вполне подразумевать это буквально, поскольку самый ранний набросок карты занимал чуть больше половины этой самой страницы (предпоследняя в этом фрагменте).
2. О полной истории этой рукописи, настоящее местонахождение которой неизвестно, см. статью Дугласа А. Андерсона «Р. У. Чэмберс и «Хоббит», в «Толкин Стадиз», т. III [2006], стр. 139 и 144.
3. Интервью с покойным Джоем Хиллом; Баттерси, Лондон, май 1987 г.
4. Дуглас А. Андерсон в «Аннотированном Хоббите» (1988 г.; исправленное издание 2002 г., стр. [29]; далее ДАА) отмечает, что вступительный отрывок книги до того стал частью нашего культурного наследия, что пробрался даже в «Известные цитаты Бартлетта» [1980 и далее].
5. Этот фрагмент черновика и связанный с ним набросок (Планы-примечания E: «Маленькая Птица») воспроизведены ниже на стр. 620-621 и 626 Части 2 этой книги.
6. Это могло бы объяснить его привычку возвращаться и вносить поздние изменения на ранние копии текстов, тем самым обеспечивая сохранность исправлений в случаях, если более поздняя чистовая копия или конечная машинопись будут уничтожены или потеряны на почте – серьезное и более чем реальное беспокойство в те дни до наступления эпохи легкого доступа к копировальным аппаратам.
7. Соглашение Толкина с Маркеттом устанавливало, что он должен хранить иллюстративный материал среди рукописей (с одним очевидным исключением – «Мистер Блисс»), хотя из-за их смешения некоторые иллюстрации прибыли в Маркетт, а некоторые тексты хранились Толкином. Толкин не хранил перечень того, что именно он отправил в Маркетт; когда он пересматривал текст «Властелина Колец» для второго издания, он написал архивариусу, справшивая, есть ли у Маркетта отдельная часть Рп., на которую ему нужно было сослаться – часть, которую, как теперь нам известно, Толкин в действительности оставил у себя (письмо, ДжРРТ к «Библиотекарю» [Ум.А.Фитзгеральду], Маркеттский университет, 3 августа 1965 г.). И очевидно, что когда он натолкнулся на этот отдельный лист с картой Трора, вероятно, где-то в середине 1960 гг., он забыл о существовании двух других листов (см. Примечание 1 выше).
8. Именно эта факсимильная публикация в 50-м юбилейном издании дала возможность покойному Тому Сантоски предположить, что отдельная страница, хранимая Толкином и отмеченная им как единственный сохранившийся лист, в самом деле была родственна двум листам, которые прибыли в Маркетт за тридцать лет до этого. Благодаря его проницательности, теперь мы можем соединить все три листа, таким образом воссоздавая примерно половину первоначальной вступительной главы Хоббита из рукописи Первой Фазы (см. ниже).
9. Эта переписка ныне в Маркетте.
10. Добавляет неразберихи тот факт, что во время передачи некоторые бумаги Толкина хранились в доме на Сэндфилд-Роуд (в который он переехал всего лишь несколько лет ранее), а некоторые в его кабинете в Мертон-Колледже (Толкин к [Фитзгеральду], 3 августа 1965 г.), который он в то время начал освобождать в ожидании своего предстоящего ухода на пенсию.
11. Наряду с несколькими разнообразными материалами, они включают Хоббита 1947 г. (см. «Четвертую Фазу», начинающуюся на стр. 729) и Хоббита 1960 г. («Пятая Фаза»), последний, конечно, еще не существовал, когда Толкин продавал черновики, машинописи и гранки Маркетту. Я даю всем этим материалам обозначение «Дб.Рп.Х.» [Дополнительная Рукопись Хоббита], чтобы отличать их от Маркеттских («Марк.») – например, Дб.Рп.Х.6-7, Марк. 1/1/22: 1-4, т.д.
Когда они пели, хоббит почувствовал как любовь к прекрасным вещам, созданным руками, и умением, и магией, зарождается в нем; [добавлено: любовь яростная и ревнивая, страсть, живущая в сердцах гномов. Тогда] что-то туковское проснулось в нем [> внутри него], и он пожелал пойти и узреть великие горы и моря, сосны и водопады, исследовать пещеры и носить меч вместо трости. ТП1 Он выглянул в окно. Поверх деревьев на темном небеТП2 высыпали звезды. Он подумал о драгоценных камнях гномов, сверкающих в темных пещерах. В это время в лесу за Уводьем (the Water) взметнулось пламя – наверное, кто-то разжег костер – и он подумал о драконах-грабителях, которые опускаются на его мирный холм и сжигают все вокруг. Тогда он содрогнулся и совершенно внезапно снова сделался простым мистером Бэггинсом из Бэг-энда, что Под Холмом.
Дрожа, он встал. Он колебался: то ли сходить за лампой, то ли, еще лучше, выйти, чтобы принести ееТП3 и спрятаться в погребе за пивными бочками и не выходить, пока все гномы не уйдут.
Внезапно он заметил, что все смотрят на него глазами, сияющими в темноте.ТП4
– Куда это вы? – сказал Гэндальф тоном, в котором чувствовалось, что он догадался об обоих намерениях хоббита.ТП5
– Как насчет немного света? – сказал Бильбо.
– Нам нравится темнота, – ответили все гномы. – Темнота для темного дела. До рассвета еще много часов.
– Ох, – ответил Бильбо и снова спешно сел – он сел на каминную решетку и с грохотом повалил кочергу и совок.
– Ш-ш, – сказал Бладортин. – [Молчите, пока >] Пусть говорит Гэндальф.
[Это некоторая часть того, что сказал Гэндальф, > И он начал так >]
– Бладортин, гномы и мистер Бэггинс.ТП6 Мы собрались в доме нашего друга и собрата по заговору, самого превосходного и бесстрашного хоббита – хвала его вину и элю – (однако эта хвала не получила должного вознаграждения со стороны Бильбо Бэггинса, который шевелил губами в протесте против того, чтобы быть собратом по заговору и бесстрашным, но не смог произнести ни звука – столь взволнован он был). – Мы сошлись здесь, дабы обсудить наши планы. [До того, как мы двинемся >] Мы отправимся вскоре, еще до рассвета, в наш долгий путь – путешествие, из которого некоторые из нас [вычеркнуто: могут] (или все, с вероятным исключением в лице Бладортина) могут никогда не вернуться. Цель нашего путешествия (обще >) известна всем вам. Для мистера Бэггинса, а также для одного или двух из младших гномов (во всяком случае для Кили и Фили, если я не ошибаюсь) ситуация в настоящий момент [может быть неизвестна >] может требовать объяснения.
Таков был стиль Гэндальфа. В конце, возможно, он сказал бы все, что хотел, и оставил бы немного времени для того, чтобы высказались остальные. Но его грубо прервали.
Бедняга Бильбо больше не мог этого выносить. При словах «могут никогда не вернуться» он почувствовал, что к его горлу изнутри подкатывается крик, и очень скоро этот крик вырвался подобно свистящему паровозу, вылетающему из туннеля.
Все гномы повскакивали с мест, опрокинув стол. Бладортин зажег голубой огонь на конце своего магического посоха, и в его сиянии они увидели несчастного маленького хоббита, стоящего на коленях на ковре и трясущегося, как желе (желе, которое плавится). Затем он упал на пол и лежал, снова и снова восклицая «молния убила, молния убила». И долгое время от него не могли добиться ничего другого. Так что они подняли его и уложили на диван в гостиной с лампой [добавлено: и питьем] рядом с ним, а сами вернулись к своему темному делу.
– Легко возбудимый малый, – сказал Бладортин, когда все снова расселись. – Подвержен забавным чудаковатым приступам, но при этом один из лучших, один из лучших – такой же храбрый [свирепый], как дракон в крайней нужде (если вы когда-нибудь видели дракона в крайней нужде, то вы поняли бы, что это было всего лишь поэтическим преувеличением в отношении любого хоббита, даже великого внука Старого Тука, Бычьего Рева, который <был> настолько крупный, что мог сидеть на шетландском пони; и он налетел на ряды гоблинов из под холма Грэм [> горы Грэм] в битве на Зеленых Полях ФеллинаТП7 и снес своей дубиной голову их короля [короля Финголфина]ТП8. Она пролетела двести ярдов и угодила в кроличью нору; так была выиграна [добавлено: нанесением полного поражения (by checkmate – шахом и матом – прим. пер.)] та битва и одновременно изобретена игра [> игры] в гольф [добавлено: и шахматы]).ТП9
Тем временем гномы забыли о кротком потомке Бычьего Рева, и он приходил в себя в гостиной.ТП10
Отлежавшись (и глотнув питья), он нервно подкрался к двери в столовую. Говорил Двалин, и вот что Бильбо услышал.
– Хм, думаете, он подойдет? Легко Бладортину говорить, какой его хоббит свирепый, но одного подобного крика в момент возбуждения, когда мы действительно примемся за дело [> будем в непосредственной близости], будет [> было бы] достаточно, чтобы убить большую часть из нас. Лично я думаю, что его крик вызван скорее испугом, нежели возбуждением, и если бы не тайный знак на двери, я был бы уверен, что пришел не в тот дом, как только [добавлено: я] увидел [добавлено: толстого] малого, подпрыгивающего на коврике. Он больше смахивает на бакалейщика, чем на взломщика!
Тут мистер Бэггинс нажал на ручку и вошел. Тук в нем победил. Он мог бы [вычеркнуто: <пожалуй>] обойтись без кровати и завтрака, только бы его считали свирепым и никогда впредь не называли «толстым малым, подпрыгивающем на коврике». Много позже бэггинсовская часть его натуры сожалела о его решении и странном поведении в тот момент; но [добавлено: теперь] он шел прямо и вляпался без сомнений.
– Прошу прощения, – сказал он, – если я подслушал [часть >] некоторые слова, сказанные вами. Не буду делать вид, будто понимаю все, но я думаю, что прав, полагая, что вы считаете меня не таким уж годным. Я не такой – но я буду им. На моей двери нет никаких волшебных знаков, и я уверен, что вы пришли не в тот дом – но рассматриваете его как тот самый. Скажите, что я должен сделать и я попытаюсь выполнить это – хотя бы мне пришлось отправиться в [вычеркнуто: Гиндукуш (Hindu Kush)] великую пустыню Гоби и сражаться с Дикими китайскими проволочниками. У меня был прапрапрадедушка Бычий Рев Тук и.
– Мы знаем, мы знаем, – сказал Глоин (в замешательстве), – загнавший в нору [добавлено: нанесший полное поражение] в одной из битв на Зеленых Полях. Но я уверяю вас, что знак на двери был. Он был здесь прошлой ночью. Оин нашел его, и мы собрались к ночи, как только смогли, ибо знак был свежим.
– Это я поставил его, – сказал из самого темного угла Бладортин. – Своим небольшим посохом. По вполне добротным причинам [вычеркнуто: Теперь давайте продолжим] – я выбрал [вычеркнуто: этого] мистера Бэггинса четырнадцатым и пусть кто-нибудь скажет, что он или его дом не тот, если осмелится. Тогда я не стану больше иметь дела с вашим приключением, и вы все можете идти и копать [добавлено: искать] репу или уголь.
– Бильбо, мой мальчик, – сказал он, обращаясь к хоббиту. – Принеси лампу, и пусть немного света прольется вот на эту вещь.
На столе в свете большой лампы с красным абажуром он расстелил пергаментовую карту.
– Она досталась мне от Фимбулфамби (?)ТП11 – вашгое деда, Гэндальф, – сказал он в ответ на вопросы возбужденных гномов. – На ней изображена Черная гора и ее окрестности.ТП12 Вот она – темное пятно [> ком > клубок]. Здесь Дикий лес и далеко к Северу, на самом краю карты, Иссохшая Пустошь, где привыкли жить драконы.
– Все это мы знаем, – сказал Балин. – Она не поможет – на рисунке красным изображен дракон на Горе, но [от этого не легче >] будет достаточно просто найти его и без нее.
– Есть одна деталь, – сказал волшебник, – которую вы не заметили – потайной ход. Вы видите ту руну* на восточной стороне и руку, указывающую на него от рун ниже [вычеркнуто: них]? Это знаки древнего потайного хода в залы Горы.
Внизу страницы сделана следующая сноска:
* Не спрашивайте, что это. Посмотрите на карту и увидите.
Очевидно, это относится к руне «Ф», обозначающей потайную дверь на карте Фимбулфамби (см. фронтиспис).
– В древние дни он может и был потайным, – сказал Гэндальф, – но [как вы >] почему он должен оставаться таким до сих пор. Прифтан живет там достаточно долго, что бы обнаружить все, что известно о тех пещерах на настоящий момент!
– Возможно, – но он не смог бы использовать его долгие и долгие годы!
– Почему же [> Почему]?
– Потому что он слишком мал. «Дверь пять футов высотой, и четверо [трое] в ряд через нее могут пройти» говорят руны.Однако Прифтан не смог бы пролезть в дыру такого размера, даже когда был молодым драконом, а особенно не [в дни >] после того, как сожрал столько много дев из долины.
– [Как >] Кажется, это <миленькая> большая нора, – заговорил Бильбо. Он любил карты, и в его гостиной висела большая карта Окрестностей (где он жил) со всеми его любимыми тропинками, обозначенными красными чернилами. [Это было совершенно волнительно >] Он так заинтересовался, что забыл о стеснении и о том, чтобы помалкивать. – Как столь огромная [нора >] дверь (не забывайте, что он был хоббитом) могла быть потайной.
– Многими способами, – сказал Бл. – Но каким именно, мы не узнаем, пока не взглянем на нее.ТП13 Из поведанного на карте я могу сказать, что это запертая дверь, на вид не отличающаяся от склона горы – обычный прием гномов (не так ли?)
– Совершенно верно, – ответил Гэндальф.ТП14 – [добавлено: Однако] Это несколько меняет положение вещей. Нас 14 – если только вы не идете, Бладортин. Я подумывал о том, чтобы подняться вдоль Бегущей Реки от Долгого Озера – [если мы когда-нибудь достигнем его] если только мы заберемся так далеко! – и так до Развалин города Дейл. Но никому из нас не по душе идти через Главные Врата. Река бежит из тех великих дверей, и из них же выходит Дракон. Слишком часто.
– Это не сулило бы ничего хорошего, – молвил Бл. – без помощи могучего воителя, даже героя. Я пытался найти такого, но вернулся (прошу прощения, но я уверен, что вы понимаете – убийство [зачеркнуто: этого]) дракона, я полагаю, не ваше любимое занятие [> ремесло] – вернулся к мистеру Бэггинсу [> маленькому Бильбо].
Вор-взломщик, – сказал Двалин. –Именно, – ответил Блад, не давая Бильбо времени возвразить.ТП15 – Я говорил вам в прошлый четверг, что это должна быть кража со взломом, а не битва, и обещал найти вам взломщика – надеюсь, никто из вас не собирается сказать, что я снова поставил знак не на той двери». Он столь сурово посмотрел на Бильбо, что тот не посмел ничего сказать, хотя и сгорал от вопросов.
– Воители очень заняты, сражаясь друг с другом в далеких землях, – продолжал Блд. – и в этих краях не осталось, либо немного людей гномов эльфов или хоббитовТП16, не говоря о героях. Мечи <в мире> почти все затупились, а топорами рубят деревья, щиты используют как крышки для кастрюль, и драконы достаточно далеко. Но кража со взломом, <мнится мне>, в любом случае означает <наличие> потайной двери.
– Каков ваш план, – хором спросили они.
– Идти к потайной двери; посидеть у порога и подумать – может, чего надумается – ответил волшебник. – Нельзя терять время. Вы должны выступить до рассвета и держать свой путь
– Гномы
На верхнем поле этой шестой и последней страницы фрагмента Толкин написал следующий список имен гномов:
Двалин Балин Фили Кили Дори Нори ОиТП17 Оин & Глоин Бифур Бофур Бомбур Гэндальф
Будет замечано, что здесь поименованы все гномы в порядке их появления в машинописи, сделанной с ныне утраченных вступительных страниц этой главы, вплоть до такой детали, что Фили назван прежде Кили (их имена переставлены в конечном варианте книги; ср. ДАА.39). По чернилам этот список имен, вероятно, датируется начальным периодом написания или немного позднее. Гораздо позже, по-видимому, в то же время, когда он добавил примечание на оборотной стороне этого листа, что «Только страница сохранилась …» (ср. Примечание 1 выше), Толкин в конце строки написал карандашом:
NB имя «Гэндальф» первоначально носил
Предводитель гномов (=Торин), а
Гэндальф звался Бладортином.
Здесь фрагмент заканчивается, посреди предложения внизу страницы, и возможно, что на этой стадии больше ничего не было написано. Но из того, что имеем, мы можем, в манере сэра Томаса Брауна,ТП18 сделать некоторые предположения о содержании утраченных страниц, которые предшествовали этому фрагменту; см. комментарии.
ПРИМЕЧАНИЯ К ТЕКСТУ
1. Это предложение первоначально продолжалось точкой с запятой, за которой следовал союз «и», однако это было вычеркнуто и поставлена точка.
2. Изначально за этим следовал союз «и», и начало другого слова, начинавшегося с h-, tr- или, возможно, th-; это сразу же было вычеркнуто, и предложение продолжалось, как напечатано.
3. Здесь «выйти, чтобы принести ее» было заменено на «притвориться, что идет за ней». Ранее в этом предложении, в спешке, чтобы не упустить мысль, Толкин в действительности написал фразу «или еще и лучше», которую я, как редактор, изменил на «или, еще лучше».
4. Это предложение было переписано на «Внезапно он обнаружил, что [поющая] музыка и пение прекратились, и все они смотрели на него …»
5. Здесь Толкин первоначально начал писать «Бильбо» – т.е. «обоих намерениях Б[ильбо]».
6. Это слово в функции приложения, за которым первоначально следовало «товарищ по заговору» на следующей строке в рукописи, было заключено в скобки и помечено на вставку в этом месте. Изначально Толкин начал строку с «Гно» (т.е. гномы), которое тут же было вычеркнуто; подобным образом, исходно за именем «Бладортин» следовала незаконченная фраза («Бладортин …»), но она также была сразу же вычеркнута, и у нас нет возможности узнать, какими могли быть законченный титул или происхождение волшебника.
7. Название этой битвы (в опубликованной книге просто «Битва на Зеленых Полях») претерпело несколько изменений в самой ранней рукописи. Вначале Толкин написал «Битва на», за которым следовало вычеркнутое, неразборчивое слово из четырех или пяти букв, оканчивающееся на -ко (–ll) (возможно «Быко-»?). Затем он продолжил «Зеленых Полях Феллина». Позднее он вычеркнул «Феллин» и написал над ним «Фао», но также зачеркнул (вероятно, тут же, не дописав слово) и заменил его «Мерриа». Ни одно из этих названий не появляется нигде больше в легендариуме, при наибольшем приближении – Меррилл, одна из рек в Ривенделле (ИС VI.205). Я не могу определить ни значение этих названий, ни язык(и), которому они принадлежат, хотя Том Сантоски оставил после себя лингвистическую заметку, где ассоциирует Феллин с нолдорским «фела» (пещера) – ср. Финрод «Фелагунд» («Финрод, владыка пещер») – и предположил связь между «Мерриа» и квенийским «мерка» («дикий»); ср. «Этимологии», ИС V.381 (корень ФЕЛЕГ-) и 373 (корень МЕРЕК-). В любом случае, это не прямой перевод «Зеленых Полей», поскольку эльфийские слова для «зеленый» – «лаэг» или «кален» (синдарин) [«Письма», стр. 282 и 382] и «лайква» (квенья) [«Этимологии», ИС V.368], соответственно, каждое из которых имеет глубокие корни в ранней мифологии.
8. «Король Финголфин» написано на левом краю вдоль этой строки. См. стр. 15 и 24-5 о неожиданном использовании здесь Толкином этого эльфийского имени, которое в «Сильмариллионе» дано Верховному королю нолдор, одному из величайших принцев эльфов, сражавшихся в войнах с Морготом.
9. Это длинное вводное продолжало расширяться по мере того, как писал Толкин; первоначально он намеревался остановиться после «преувеличением», затем после «любого хоббита», но каждый раз удалял заканчивающий вставной эпизод и на деле всегда не предусматривал его, так что я по-редакторски добавил его туда, где, как мне казалось, ему предназначалось находиться.
10. Это предложение было изменено удалением «Тем временем более кроткий потомок Бычьего Рева приходил в себя в гостиной».
11. Знак вопроса стоит в оригинале, и, вероятно, означает неуверенность Толкина в уместности этого имени. Подобно другим именам гномов в этой главе «Фимбулфамби» – старонорвежское и проистекает из «Старшей Эдды»; см. стр. 15 и 24 об источнике имен и их значении.
12. Здесь, в первый и единственный раз, появляется первоначальное название местности, которая играет такую большую роль во второй половине книги. Изначально Толкин написал «Черная гора», затем с прописной «Гора» и вычеркнул «Черная», оставив просто «Гора», название, которое впоследствии сохранится во вступительной главе; неназванная на карте, она не получает своего полного имени «Одинокая Гора» до строк, которые теперь являются Главой III (ср. стр. 111, где она впервые появляется на черновике рукописи, и ДАА.87 для соответствующего опубликованного текста).
Как раз перед словом «окрестности» далее в этом же предложении, Толкин начал писать слово, которое, кажется, начиналось с заглавной «К»; если так, то это могло быть первое (несостоявшееся) упоминание Королевства под Горой.
13. Оставшая часть страницы с этого места – первая карта Горы: см. Фронтиспис и комментарий, начинающийся на стр. 17.
14. Здесь Толкин первоначально начинал писать имя, начинающееся с «Д», но тут же вычеркнул его и написал «Гэндальф». В то время это могли быть имя Двалин или Дори, первое более вероятно, поскольку старый гном уже принимал участие в разговоре и будет делать это снова несколькими абзацами позже.
15. Первоначально Толкин начинал предложение с
– Да, – сказал
затем изменил это на
– Это б[ыло бы]
перед тем как окончательно остановиться на
– Я говорил вам в прошлый четверг, что это должна быть кража со взломом, а не битва
16. Толкин вычеркнул строку, являвшуюся частью этого предложения: «…и в этих краях не осталось, либо немного людей гномов эльфов или хоббитов, не говоря о героях». Возможно, удаление слова «осталось» было ненамеренным, и он намеревался переписать строку «и не осталось, либо немного, не говоря о героях».
17. Кристофер Толкин читает это имя скорее как «Ои», нежели «Ори», которые мы ожидали бы, и отмечает (Предисловие, стр. iv; личная переписка, КТ к ДДР, 4 ноября 1994 г.), что «Аи» это гномское имя, появляющееся в «Прорицании Вельвы», одной из поэм, из которых состоит «Старшая Эдда». См. комментарии к именам гномов в Приложении III, где более подробно сказано об этом и других вариантах.
18. «Какие песни пели сирены, или какое имя Ахиллес носил средь женщин, хотя вопросы озадачивающие, но в пределах всех догадок.» – Сэр Томас Браун, «Погребальная урна» [1658].
(i) Утраченное вступление
В целом утраченное вступление должно довольно близко соответствовать более поздней версии, однако она может отличаться во многих деталях. Из других произведений мы знаем, что вступительные строки являлись в точности тем же самым, что и привычные нам в опубликованном тексте, или близким вариантом: например, «В норе в земле жил хоббит» или даже «На краю своей норы стоял хоббит» (см. «Хронологию написания», стр. xii-xiii). Упоминания в этом фрагменте о «туковской» стороне показывают, что разделение на Туки-Бэггинсы уже глубоко укоренилось, даже на этой ранней стадии, и отчетливо наличествует мотив «Неожиданной вечеринки». Две ссылки на Бильбо как на четырнадцатого участника вечеринки проясняет, что уход Бладортина от активного участия в некоторый момент предвиден с самого начала и не был позднем развитием (хотя, как мы позднее увидим, точное время его ухода осталось непроясненным долгое время). Гномы по большей части те же самые, как и в поздних набросках, хотя интересно отметить, что большее их число принимает участие в обсуждении, нежели позднее. Так мы слышим голоса Двалина, Глоина, Балина и Гэндальфа в быстрой последовательности, и упоминания о юных Фили и Кили и об Оине, нашедшем тайный знак на двери Бильбо, вводят большее их число в игру; кажется, Толкин пытался использовать всех своих персонажей. Позднее совершенствование сократит число гномов, участвующих в разговоре, в этом отрывке с четырех до двух, уступая речь Двалина Глоину, а Двалина – Гэндальфу, сохраняя упоминания Фили и Кили, но опуская все упоминания участия Оина. Хотя таким образом пропадают некоторые интересные детали, решение Толкина сосредоточить активные роли только на нескольких гномах (главным образом, Гэндальфе, Балине, Фили и Кили с меньшими ролями у Дори и Бомбура) позволяет тому, кто слушает историю, проще запоминать персонажей. Мы могли бы сожалеть, что некоторые из гномов остаются в такой неизвестности и фактически вообще не произносят ни слова,1 однако в целом история выигрывает от такого упрощения.
Как можно заключить из вступительных строк фрагмента, по крайней мере одно стихотворение, песнь гномов о своих утраченных сокровищах, уже было частью истории. Отдельная строка этой песни («Чтобы потребовать наше давно забытое золото») сохраняется случайно, спасибо экономности Толкина в повторном использовании бумаги: первоначально он написал эту строку на первом сохранившемся листе фрагмента (Марк. 1/1/ 22:2), затем перечеркнул ее, повернул страницу верх тормашками и перевернул, и использовал ее обратную сторону (1/1/22:1), чтобы набросать следующий кусок текста (часть, непосредственно следующую за ныне утраченным стихотворением; т.е. начало части нашего фрагмента).
читать дальше[3]
ПЕРВАЯ ФАЗА
Глава 1(а)
ФРАГМЕНТ ПРИФТАНА
Первоначальная страница из студенческой работы, на которой Толкин внизу набросал слова «В норе в земле жил хоббит» не сохранилась, однако остался важный шестистраничный фрагмент из первоначальной рукописи. Ему я дал название «Фрагмент Прифтана» по имени, данном дракону на этой самой ранней стадии истории. У этого фрагмента не достает начала и конца, но он составляет непрерывный текст, который приводится ниже.
В настоящее время неясно, насколько далеко продвинулась история на этой первоначальной стадии. Согласно поздним воспоминаниям Толкина, эта история прервалась до конца первой главы и, в самом деле, могла остановиться в месте, где заканчивается этот фрагмент.1 Также неясно, что стало с отсутствующими страницами. Они могли быть отданы некоему другу, как то делал Толкин с другими частями «Хоббита» – в частности, с оригиналом рисунка Чернолесья (Кристофер Толкин, Предисловие к 50-му юбилейному «Хоббиту», стр. x; «Рисунки Толкина», иллюстрация 37) и очень хорошим неиспользованным рисунком, на котором Смауг облетает Одинокую гору (Предисловие, стр. xiii). Не был «Хоббит» и единственной из его работ, с которой он обращался таким образом: он отдал тщательно подготовленную, украшенную цветными рисунками рукопись своей еще не опубликованной поэмы «Doworst»* своему другу Р. У. Чэмберсу2 и так же отдал рукопись и авторские права на неопубликованную поэму «Последняя Песня Бильбо» своей секретарше Джой Хилл в благодарность за годы ее работы.3 В сущности, каким бы невероятным не казалось с точки зрения нашего времени то, что Толкин отдал единственную наиболее известную страницу рукописи, которую он когда-либо написал,4 его щедрость в иных случаях делает это вполне возможным.
* Согласно Хэммонду и Скалл «Doworst» – юмористические стихи, рассказывающие о примечательных ошибках, сделанных нервными студентами на устном экзамене по английскому языку в Оксфорде. Подробнее см. Wayne G. Hammond and Christina Scull (2006), «The J.R.R. Tolkien Companion and Guide: II. Reader's Guide», p. 214. (прим. перев.)
Либо Толкин мог преднамеренно уничтожить недостающие страницы после того, как они были переведены в машинопись. Вопреки поверьям, Толкин порой уничтожал рукописный материал, когда, как в этом случае, это был черновой набросок, позднее несомненно замененный чистовой копией или машинописью. Например, в обеих частях «Книги Утраченных Сказаний» (см. КУС I.45, 64, 130, 174, 203; КУС II.3, 69, 138, 146, 221) и в частях «Властелина Колец» Толкин зачастую карандашом набрасывал отрывок, затем писал исправленный вариант текста чернилами поверх карандашного, как правило, впоследствии стирая любые оставшиеся карандашные записи, полностью удаляя первоначальную версию. В то же время можно возразить, что Толкин вынужден был пойти на такие исключительные меры из-за нехватки бумаги во время войны, однако такого объяснения недостаточно в случае «Мистера Блисса». Небольшая, сделанная вручную брошюра, воспроизведенная в факсимиле в 1982 г., – бережно сделанная чистовая копия, которая явно требовала большого числа предварительных черновиков как для рисунков, так и для текста; тем не менее, сохранился только случайный лист или два, содержащий наброски для некоторых иллюстраций, в дополнение к нарисованной от руки рукописи книги, когда она прибыла в Маркетт в конце 1950-х гг.; кажется ясным, по крайней мере в этом случае, что сам Толкин выбросил отсутствующий черновой материал. Более того, Кристофер Толкин отмечает аналогичный случай с отсутствующим черновым наброском «Квенты Сильмариллион» 1937 г., где осталась только малая часть страниц, на которых Толкин осуществлял исправления, внесенные в сохранившийся текст (ИС V.199). К тому же сама рукопись «Хоббита» раскрывает один ясный, недвусмысленный случай, когда Толкин порвал страницу Рп. пополам; часть, ее сохранилась только потому, что ее обратная сторона использовалась для планов-примечаний.5 Толкин хранил большое число собственных рукописей, вероятно, так он мог восстановить текст в случае утраты или потери конечной версии6 (и, конечно, потому что это давало ему возможность повторно использовать идеи и элементы, которые не были включены в эту отдельную историю), но даже он не хранил всего.
И наконец, что самое важное, недостающие страницы просто могли быть случайно утрачены. По словам Толкина, К. С. Льюис в двух отдельных случаях непредумышленно уничтожил единственную копию повести, которую ему дал почитать Толкин (Карпентер, «Инклинги» [1978], стр. 48), и несомненно имели место другие несчастья. Возможно, было бы лучше не строить догадки о том, как были утрачены недостающие страницы, а поинтересоваться, как были сбережены сохранившиеся. Два листа (4 страницы текста) из этой первой стадии написания (Марк. 1/1/22:1-4) прибыли в Маркетт в июне 1957 г., перемешавшись с остальной частью машинописей и рукописи «Хоббита», но сильно отличались от них по стилю почерка Толкина и по типу использованной бумаги. Третий лист остался у Толкина, случайно либо потому, что на нем был набросок того рисунка, что позднее стал известен как карта Трора.7 Воспроизведенный в факсимиле в Предисловии Кристофера Толкина к 50-му юбилейному изданию Хоббита (Анвин Хюман 1987 г., стр. ii-iii),8 он не отправился в Маркетт к остальным материалам до июля 1987 г. (MSS-i Толкин, Mss 1/1/1).
В то время как работники Маркветта не сделали никаких записей о том, как были распределены бумаги во время прибытия, нам необычно повезло в том плане, что некоторые сохранившиеся письма, относящиеся к продаже, дают ценную информацию о собственных воспоминаниях Толкина и о том, как он хранил их до того, как отправить в Маркетт.9 Вначале Толкин сказал Бертраму Роте, лондоскому книготорговцу, который выступал в качестве агента Маркетта во время продажи рукописей, что рукописи не существует, только «оригинальная машинопись», отправленная печатнику, исправленные корректурные оттиски и его иллюстрации к книге (Рота к Рэди, 10 января 1957 г.). После «просматривания своих шкафов» он поднял оригинальную машинопись «Фермере Джайлза» («Не существует рукописной версии этой работы, которая была напечатана на пищущей машинке») и попросил «чуть больше времени, чтобы порыться и посмотреть, нет ли еще каких материалов, связанных с «Хоббитом» и «Властелином Колец» (Рота к Рэди, 5 мая 1957 г.). К 13 мая он обнаружил рукопись «Фермера Джайлза», о самом существовании которой он совершенно забыл и наличие которой отрицал неделю назад (Рота к Рэди, 13 мая 1957 г.); месяц спустя, когда Рота прибыл в Оксфорд, чтобы собрать первую партию бумаг для отправки морем в Маркетт, он обнаружил, что «Толкин нашел… больше, чем мы ожидали… Когда я писал 5 мая, я сообщил, что Толкин сказал, будто рукописи «Хоббита» не существовало. Теперь он нашел ее…» (Рота к Рэди, 13 июня 1957 г.).
Даже допуская ошибки и неправильное понимание со стороны Роты (которые видны в других местах в его письмах к Рэди), из этого рассказа совершенно ясно, что воспоминания Толкина о рукописи Хоббита, в которых он отвергал ее существование в пользу машинописи примерно четвертью столетия ранее, были, по вполне понятным причинам, смутными. Также ясно, что материал хранился не полностью в одной папке, но был рассеян среди его бумаг,10 и что Толкин испытывал некоторые трудности в поиске и сборе всех частей. Фактически, как будет видно, некоторые части он не нашел, и они хранились семьей до сего дня.11
Нижеследующее есть законченный текст сохранившегося фрагмента; после него идут комментарии и примечания. Где необходимо, я проставил пунктуацию и исправил немногие очевидные ошибки (например, заменил «the the» простым «the»), но в других случаях отредактировал этот первый набросок, по возможности лишь слегка.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Много позже Толкин небрежно написал следующее примечание на левом поле вверху третьего листа этого фрагмента:
Из первой небрежной копии Хоббита сохранилась только страница, которая не вышла за пределы первой главы.
В письме к У. Х. Одену, написанном в 1955 г. и рассказывающем об источниках книги, Толкин вспомнил, что «…за несколько лет продвинулся не дальше того, что начертил карту Трора» (ДжРРТ к УХО, 7 июня 1955 г.; «Письма», стр. 215). Толкин мог вполне подразумевать это буквально, поскольку самый ранний набросок карты занимал чуть больше половины этой самой страницы (предпоследняя в этом фрагменте).
2. О полной истории этой рукописи, настоящее местонахождение которой неизвестно, см. статью Дугласа А. Андерсона «Р. У. Чэмберс и «Хоббит», в «Толкин Стадиз», т. III [2006], стр. 139 и 144.
3. Интервью с покойным Джоем Хиллом; Баттерси, Лондон, май 1987 г.
4. Дуглас А. Андерсон в «Аннотированном Хоббите» (1988 г.; исправленное издание 2002 г., стр. [29]; далее ДАА) отмечает, что вступительный отрывок книги до того стал частью нашего культурного наследия, что пробрался даже в «Известные цитаты Бартлетта» [1980 и далее].
5. Этот фрагмент черновика и связанный с ним набросок (Планы-примечания E: «Маленькая Птица») воспроизведены ниже на стр. 620-621 и 626 Части 2 этой книги.
6. Это могло бы объяснить его привычку возвращаться и вносить поздние изменения на ранние копии текстов, тем самым обеспечивая сохранность исправлений в случаях, если более поздняя чистовая копия или конечная машинопись будут уничтожены или потеряны на почте – серьезное и более чем реальное беспокойство в те дни до наступления эпохи легкого доступа к копировальным аппаратам.
7. Соглашение Толкина с Маркеттом устанавливало, что он должен хранить иллюстративный материал среди рукописей (с одним очевидным исключением – «Мистер Блисс»), хотя из-за их смешения некоторые иллюстрации прибыли в Маркетт, а некоторые тексты хранились Толкином. Толкин не хранил перечень того, что именно он отправил в Маркетт; когда он пересматривал текст «Властелина Колец» для второго издания, он написал архивариусу, справшивая, есть ли у Маркетта отдельная часть Рп., на которую ему нужно было сослаться – часть, которую, как теперь нам известно, Толкин в действительности оставил у себя (письмо, ДжРРТ к «Библиотекарю» [Ум.А.Фитзгеральду], Маркеттский университет, 3 августа 1965 г.). И очевидно, что когда он натолкнулся на этот отдельный лист с картой Трора, вероятно, где-то в середине 1960 гг., он забыл о существовании двух других листов (см. Примечание 1 выше).
8. Именно эта факсимильная публикация в 50-м юбилейном издании дала возможность покойному Тому Сантоски предположить, что отдельная страница, хранимая Толкином и отмеченная им как единственный сохранившийся лист, в самом деле была родственна двум листам, которые прибыли в Маркетт за тридцать лет до этого. Благодаря его проницательности, теперь мы можем соединить все три листа, таким образом воссоздавая примерно половину первоначальной вступительной главы Хоббита из рукописи Первой Фазы (см. ниже).
9. Эта переписка ныне в Маркетте.
10. Добавляет неразберихи тот факт, что во время передачи некоторые бумаги Толкина хранились в доме на Сэндфилд-Роуд (в который он переехал всего лишь несколько лет ранее), а некоторые в его кабинете в Мертон-Колледже (Толкин к [Фитзгеральду], 3 августа 1965 г.), который он в то время начал освобождать в ожидании своего предстоящего ухода на пенсию.
11. Наряду с несколькими разнообразными материалами, они включают Хоббита 1947 г. (см. «Четвертую Фазу», начинающуюся на стр. 729) и Хоббита 1960 г. («Пятая Фаза»), последний, конечно, еще не существовал, когда Толкин продавал черновики, машинописи и гранки Маркетту. Я даю всем этим материалам обозначение «Дб.Рп.Х.» [Дополнительная Рукопись Хоббита], чтобы отличать их от Маркеттских («Марк.») – например, Дб.Рп.Х.6-7, Марк. 1/1/22: 1-4, т.д.
Когда они пели, хоббит почувствовал как любовь к прекрасным вещам, созданным руками, и умением, и магией, зарождается в нем; [добавлено: любовь яростная и ревнивая, страсть, живущая в сердцах гномов. Тогда] что-то туковское проснулось в нем [> внутри него], и он пожелал пойти и узреть великие горы и моря, сосны и водопады, исследовать пещеры и носить меч вместо трости. ТП1 Он выглянул в окно. Поверх деревьев на темном небеТП2 высыпали звезды. Он подумал о драгоценных камнях гномов, сверкающих в темных пещерах. В это время в лесу за Уводьем (the Water) взметнулось пламя – наверное, кто-то разжег костер – и он подумал о драконах-грабителях, которые опускаются на его мирный холм и сжигают все вокруг. Тогда он содрогнулся и совершенно внезапно снова сделался простым мистером Бэггинсом из Бэг-энда, что Под Холмом.
Дрожа, он встал. Он колебался: то ли сходить за лампой, то ли, еще лучше, выйти, чтобы принести ееТП3 и спрятаться в погребе за пивными бочками и не выходить, пока все гномы не уйдут.
Внезапно он заметил, что все смотрят на него глазами, сияющими в темноте.ТП4
– Куда это вы? – сказал Гэндальф тоном, в котором чувствовалось, что он догадался об обоих намерениях хоббита.ТП5
– Как насчет немного света? – сказал Бильбо.
– Нам нравится темнота, – ответили все гномы. – Темнота для темного дела. До рассвета еще много часов.
– Ох, – ответил Бильбо и снова спешно сел – он сел на каминную решетку и с грохотом повалил кочергу и совок.
– Ш-ш, – сказал Бладортин. – [Молчите, пока >] Пусть говорит Гэндальф.
[Это некоторая часть того, что сказал Гэндальф, > И он начал так >]
– Бладортин, гномы и мистер Бэггинс.ТП6 Мы собрались в доме нашего друга и собрата по заговору, самого превосходного и бесстрашного хоббита – хвала его вину и элю – (однако эта хвала не получила должного вознаграждения со стороны Бильбо Бэггинса, который шевелил губами в протесте против того, чтобы быть собратом по заговору и бесстрашным, но не смог произнести ни звука – столь взволнован он был). – Мы сошлись здесь, дабы обсудить наши планы. [До того, как мы двинемся >] Мы отправимся вскоре, еще до рассвета, в наш долгий путь – путешествие, из которого некоторые из нас [вычеркнуто: могут] (или все, с вероятным исключением в лице Бладортина) могут никогда не вернуться. Цель нашего путешествия (обще >) известна всем вам. Для мистера Бэггинса, а также для одного или двух из младших гномов (во всяком случае для Кили и Фили, если я не ошибаюсь) ситуация в настоящий момент [может быть неизвестна >] может требовать объяснения.
Таков был стиль Гэндальфа. В конце, возможно, он сказал бы все, что хотел, и оставил бы немного времени для того, чтобы высказались остальные. Но его грубо прервали.
Бедняга Бильбо больше не мог этого выносить. При словах «могут никогда не вернуться» он почувствовал, что к его горлу изнутри подкатывается крик, и очень скоро этот крик вырвался подобно свистящему паровозу, вылетающему из туннеля.
Все гномы повскакивали с мест, опрокинув стол. Бладортин зажег голубой огонь на конце своего магического посоха, и в его сиянии они увидели несчастного маленького хоббита, стоящего на коленях на ковре и трясущегося, как желе (желе, которое плавится). Затем он упал на пол и лежал, снова и снова восклицая «молния убила, молния убила». И долгое время от него не могли добиться ничего другого. Так что они подняли его и уложили на диван в гостиной с лампой [добавлено: и питьем] рядом с ним, а сами вернулись к своему темному делу.
– Легко возбудимый малый, – сказал Бладортин, когда все снова расселись. – Подвержен забавным чудаковатым приступам, но при этом один из лучших, один из лучших – такой же храбрый [свирепый], как дракон в крайней нужде (если вы когда-нибудь видели дракона в крайней нужде, то вы поняли бы, что это было всего лишь поэтическим преувеличением в отношении любого хоббита, даже великого внука Старого Тука, Бычьего Рева, который <был> настолько крупный, что мог сидеть на шетландском пони; и он налетел на ряды гоблинов из под холма Грэм [> горы Грэм] в битве на Зеленых Полях ФеллинаТП7 и снес своей дубиной голову их короля [короля Финголфина]ТП8. Она пролетела двести ярдов и угодила в кроличью нору; так была выиграна [добавлено: нанесением полного поражения (by checkmate – шахом и матом – прим. пер.)] та битва и одновременно изобретена игра [> игры] в гольф [добавлено: и шахматы]).ТП9
Тем временем гномы забыли о кротком потомке Бычьего Рева, и он приходил в себя в гостиной.ТП10
Отлежавшись (и глотнув питья), он нервно подкрался к двери в столовую. Говорил Двалин, и вот что Бильбо услышал.
– Хм, думаете, он подойдет? Легко Бладортину говорить, какой его хоббит свирепый, но одного подобного крика в момент возбуждения, когда мы действительно примемся за дело [> будем в непосредственной близости], будет [> было бы] достаточно, чтобы убить большую часть из нас. Лично я думаю, что его крик вызван скорее испугом, нежели возбуждением, и если бы не тайный знак на двери, я был бы уверен, что пришел не в тот дом, как только [добавлено: я] увидел [добавлено: толстого] малого, подпрыгивающего на коврике. Он больше смахивает на бакалейщика, чем на взломщика!
Тут мистер Бэггинс нажал на ручку и вошел. Тук в нем победил. Он мог бы [вычеркнуто: <пожалуй>] обойтись без кровати и завтрака, только бы его считали свирепым и никогда впредь не называли «толстым малым, подпрыгивающем на коврике». Много позже бэггинсовская часть его натуры сожалела о его решении и странном поведении в тот момент; но [добавлено: теперь] он шел прямо и вляпался без сомнений.
– Прошу прощения, – сказал он, – если я подслушал [часть >] некоторые слова, сказанные вами. Не буду делать вид, будто понимаю все, но я думаю, что прав, полагая, что вы считаете меня не таким уж годным. Я не такой – но я буду им. На моей двери нет никаких волшебных знаков, и я уверен, что вы пришли не в тот дом – но рассматриваете его как тот самый. Скажите, что я должен сделать и я попытаюсь выполнить это – хотя бы мне пришлось отправиться в [вычеркнуто: Гиндукуш (Hindu Kush)] великую пустыню Гоби и сражаться с Дикими китайскими проволочниками. У меня был прапрапрадедушка Бычий Рев Тук и.
– Мы знаем, мы знаем, – сказал Глоин (в замешательстве), – загнавший в нору [добавлено: нанесший полное поражение] в одной из битв на Зеленых Полях. Но я уверяю вас, что знак на двери был. Он был здесь прошлой ночью. Оин нашел его, и мы собрались к ночи, как только смогли, ибо знак был свежим.
– Это я поставил его, – сказал из самого темного угла Бладортин. – Своим небольшим посохом. По вполне добротным причинам [вычеркнуто: Теперь давайте продолжим] – я выбрал [вычеркнуто: этого] мистера Бэггинса четырнадцатым и пусть кто-нибудь скажет, что он или его дом не тот, если осмелится. Тогда я не стану больше иметь дела с вашим приключением, и вы все можете идти и копать [добавлено: искать] репу или уголь.
– Бильбо, мой мальчик, – сказал он, обращаясь к хоббиту. – Принеси лампу, и пусть немного света прольется вот на эту вещь.
На столе в свете большой лампы с красным абажуром он расстелил пергаментовую карту.
– Она досталась мне от Фимбулфамби (?)ТП11 – вашгое деда, Гэндальф, – сказал он в ответ на вопросы возбужденных гномов. – На ней изображена Черная гора и ее окрестности.ТП12 Вот она – темное пятно [> ком > клубок]. Здесь Дикий лес и далеко к Северу, на самом краю карты, Иссохшая Пустошь, где привыкли жить драконы.
– Все это мы знаем, – сказал Балин. – Она не поможет – на рисунке красным изображен дракон на Горе, но [от этого не легче >] будет достаточно просто найти его и без нее.
– Есть одна деталь, – сказал волшебник, – которую вы не заметили – потайной ход. Вы видите ту руну* на восточной стороне и руку, указывающую на него от рун ниже [вычеркнуто: них]? Это знаки древнего потайного хода в залы Горы.
Внизу страницы сделана следующая сноска:
* Не спрашивайте, что это. Посмотрите на карту и увидите.
Очевидно, это относится к руне «Ф», обозначающей потайную дверь на карте Фимбулфамби (см. фронтиспис).
– В древние дни он может и был потайным, – сказал Гэндальф, – но [как вы >] почему он должен оставаться таким до сих пор. Прифтан живет там достаточно долго, что бы обнаружить все, что известно о тех пещерах на настоящий момент!
– Возможно, – но он не смог бы использовать его долгие и долгие годы!
– Почему же [> Почему]?
– Потому что он слишком мал. «Дверь пять футов высотой, и четверо [трое] в ряд через нее могут пройти» говорят руны.Однако Прифтан не смог бы пролезть в дыру такого размера, даже когда был молодым драконом, а особенно не [в дни >] после того, как сожрал столько много дев из долины.
– [Как >] Кажется, это <миленькая> большая нора, – заговорил Бильбо. Он любил карты, и в его гостиной висела большая карта Окрестностей (где он жил) со всеми его любимыми тропинками, обозначенными красными чернилами. [Это было совершенно волнительно >] Он так заинтересовался, что забыл о стеснении и о том, чтобы помалкивать. – Как столь огромная [нора >] дверь (не забывайте, что он был хоббитом) могла быть потайной.
– Многими способами, – сказал Бл. – Но каким именно, мы не узнаем, пока не взглянем на нее.ТП13 Из поведанного на карте я могу сказать, что это запертая дверь, на вид не отличающаяся от склона горы – обычный прием гномов (не так ли?)
– Совершенно верно, – ответил Гэндальф.ТП14 – [добавлено: Однако] Это несколько меняет положение вещей. Нас 14 – если только вы не идете, Бладортин. Я подумывал о том, чтобы подняться вдоль Бегущей Реки от Долгого Озера – [если мы когда-нибудь достигнем его] если только мы заберемся так далеко! – и так до Развалин города Дейл. Но никому из нас не по душе идти через Главные Врата. Река бежит из тех великих дверей, и из них же выходит Дракон. Слишком часто.
– Это не сулило бы ничего хорошего, – молвил Бл. – без помощи могучего воителя, даже героя. Я пытался найти такого, но вернулся (прошу прощения, но я уверен, что вы понимаете – убийство [зачеркнуто: этого]) дракона, я полагаю, не ваше любимое занятие [> ремесло] – вернулся к мистеру Бэггинсу [> маленькому Бильбо].
Вор-взломщик, – сказал Двалин. –Именно, – ответил Блад, не давая Бильбо времени возвразить.ТП15 – Я говорил вам в прошлый четверг, что это должна быть кража со взломом, а не битва, и обещал найти вам взломщика – надеюсь, никто из вас не собирается сказать, что я снова поставил знак не на той двери». Он столь сурово посмотрел на Бильбо, что тот не посмел ничего сказать, хотя и сгорал от вопросов.
– Воители очень заняты, сражаясь друг с другом в далеких землях, – продолжал Блд. – и в этих краях не осталось, либо немного людей гномов эльфов или хоббитовТП16, не говоря о героях. Мечи <в мире> почти все затупились, а топорами рубят деревья, щиты используют как крышки для кастрюль, и драконы достаточно далеко. Но кража со взломом, <мнится мне>, в любом случае означает <наличие> потайной двери.
– Каков ваш план, – хором спросили они.
– Идти к потайной двери; посидеть у порога и подумать – может, чего надумается – ответил волшебник. – Нельзя терять время. Вы должны выступить до рассвета и держать свой путь
– Гномы
На верхнем поле этой шестой и последней страницы фрагмента Толкин написал следующий список имен гномов:
Двалин Балин Фили Кили Дори Нори ОиТП17 Оин & Глоин Бифур Бофур Бомбур Гэндальф
Будет замечано, что здесь поименованы все гномы в порядке их появления в машинописи, сделанной с ныне утраченных вступительных страниц этой главы, вплоть до такой детали, что Фили назван прежде Кили (их имена переставлены в конечном варианте книги; ср. ДАА.39). По чернилам этот список имен, вероятно, датируется начальным периодом написания или немного позднее. Гораздо позже, по-видимому, в то же время, когда он добавил примечание на оборотной стороне этого листа, что «Только страница сохранилась …» (ср. Примечание 1 выше), Толкин в конце строки написал карандашом:
NB имя «Гэндальф» первоначально носил
Предводитель гномов (=Торин), а
Гэндальф звался Бладортином.
Здесь фрагмент заканчивается, посреди предложения внизу страницы, и возможно, что на этой стадии больше ничего не было написано. Но из того, что имеем, мы можем, в манере сэра Томаса Брауна,ТП18 сделать некоторые предположения о содержании утраченных страниц, которые предшествовали этому фрагменту; см. комментарии.
ПРИМЕЧАНИЯ К ТЕКСТУ
1. Это предложение первоначально продолжалось точкой с запятой, за которой следовал союз «и», однако это было вычеркнуто и поставлена точка.
2. Изначально за этим следовал союз «и», и начало другого слова, начинавшегося с h-, tr- или, возможно, th-; это сразу же было вычеркнуто, и предложение продолжалось, как напечатано.
3. Здесь «выйти, чтобы принести ее» было заменено на «притвориться, что идет за ней». Ранее в этом предложении, в спешке, чтобы не упустить мысль, Толкин в действительности написал фразу «или еще и лучше», которую я, как редактор, изменил на «или, еще лучше».
4. Это предложение было переписано на «Внезапно он обнаружил, что [поющая] музыка и пение прекратились, и все они смотрели на него …»
5. Здесь Толкин первоначально начал писать «Бильбо» – т.е. «обоих намерениях Б[ильбо]».
6. Это слово в функции приложения, за которым первоначально следовало «товарищ по заговору» на следующей строке в рукописи, было заключено в скобки и помечено на вставку в этом месте. Изначально Толкин начал строку с «Гно» (т.е. гномы), которое тут же было вычеркнуто; подобным образом, исходно за именем «Бладортин» следовала незаконченная фраза («Бладортин …»), но она также была сразу же вычеркнута, и у нас нет возможности узнать, какими могли быть законченный титул или происхождение волшебника.
7. Название этой битвы (в опубликованной книге просто «Битва на Зеленых Полях») претерпело несколько изменений в самой ранней рукописи. Вначале Толкин написал «Битва на», за которым следовало вычеркнутое, неразборчивое слово из четырех или пяти букв, оканчивающееся на -ко (–ll) (возможно «Быко-»?). Затем он продолжил «Зеленых Полях Феллина». Позднее он вычеркнул «Феллин» и написал над ним «Фао», но также зачеркнул (вероятно, тут же, не дописав слово) и заменил его «Мерриа». Ни одно из этих названий не появляется нигде больше в легендариуме, при наибольшем приближении – Меррилл, одна из рек в Ривенделле (ИС VI.205). Я не могу определить ни значение этих названий, ни язык(и), которому они принадлежат, хотя Том Сантоски оставил после себя лингвистическую заметку, где ассоциирует Феллин с нолдорским «фела» (пещера) – ср. Финрод «Фелагунд» («Финрод, владыка пещер») – и предположил связь между «Мерриа» и квенийским «мерка» («дикий»); ср. «Этимологии», ИС V.381 (корень ФЕЛЕГ-) и 373 (корень МЕРЕК-). В любом случае, это не прямой перевод «Зеленых Полей», поскольку эльфийские слова для «зеленый» – «лаэг» или «кален» (синдарин) [«Письма», стр. 282 и 382] и «лайква» (квенья) [«Этимологии», ИС V.368], соответственно, каждое из которых имеет глубокие корни в ранней мифологии.
8. «Король Финголфин» написано на левом краю вдоль этой строки. См. стр. 15 и 24-5 о неожиданном использовании здесь Толкином этого эльфийского имени, которое в «Сильмариллионе» дано Верховному королю нолдор, одному из величайших принцев эльфов, сражавшихся в войнах с Морготом.
9. Это длинное вводное продолжало расширяться по мере того, как писал Толкин; первоначально он намеревался остановиться после «преувеличением», затем после «любого хоббита», но каждый раз удалял заканчивающий вставной эпизод и на деле всегда не предусматривал его, так что я по-редакторски добавил его туда, где, как мне казалось, ему предназначалось находиться.
10. Это предложение было изменено удалением «Тем временем более кроткий потомок Бычьего Рева приходил в себя в гостиной».
11. Знак вопроса стоит в оригинале, и, вероятно, означает неуверенность Толкина в уместности этого имени. Подобно другим именам гномов в этой главе «Фимбулфамби» – старонорвежское и проистекает из «Старшей Эдды»; см. стр. 15 и 24 об источнике имен и их значении.
12. Здесь, в первый и единственный раз, появляется первоначальное название местности, которая играет такую большую роль во второй половине книги. Изначально Толкин написал «Черная гора», затем с прописной «Гора» и вычеркнул «Черная», оставив просто «Гора», название, которое впоследствии сохранится во вступительной главе; неназванная на карте, она не получает своего полного имени «Одинокая Гора» до строк, которые теперь являются Главой III (ср. стр. 111, где она впервые появляется на черновике рукописи, и ДАА.87 для соответствующего опубликованного текста).
Как раз перед словом «окрестности» далее в этом же предложении, Толкин начал писать слово, которое, кажется, начиналось с заглавной «К»; если так, то это могло быть первое (несостоявшееся) упоминание Королевства под Горой.
13. Оставшая часть страницы с этого места – первая карта Горы: см. Фронтиспис и комментарий, начинающийся на стр. 17.
14. Здесь Толкин первоначально начинал писать имя, начинающееся с «Д», но тут же вычеркнул его и написал «Гэндальф». В то время это могли быть имя Двалин или Дори, первое более вероятно, поскольку старый гном уже принимал участие в разговоре и будет делать это снова несколькими абзацами позже.
15. Первоначально Толкин начинал предложение с
– Да, – сказал
затем изменил это на
– Это б[ыло бы]
перед тем как окончательно остановиться на
– Я говорил вам в прошлый четверг, что это должна быть кража со взломом, а не битва
16. Толкин вычеркнул строку, являвшуюся частью этого предложения: «…и в этих краях не осталось, либо немного людей гномов эльфов или хоббитов, не говоря о героях». Возможно, удаление слова «осталось» было ненамеренным, и он намеревался переписать строку «и не осталось, либо немного, не говоря о героях».
17. Кристофер Толкин читает это имя скорее как «Ои», нежели «Ори», которые мы ожидали бы, и отмечает (Предисловие, стр. iv; личная переписка, КТ к ДДР, 4 ноября 1994 г.), что «Аи» это гномское имя, появляющееся в «Прорицании Вельвы», одной из поэм, из которых состоит «Старшая Эдда». См. комментарии к именам гномов в Приложении III, где более подробно сказано об этом и других вариантах.
18. «Какие песни пели сирены, или какое имя Ахиллес носил средь женщин, хотя вопросы озадачивающие, но в пределах всех догадок.» – Сэр Томас Браун, «Погребальная урна» [1658].
(i) Утраченное вступление
В целом утраченное вступление должно довольно близко соответствовать более поздней версии, однако она может отличаться во многих деталях. Из других произведений мы знаем, что вступительные строки являлись в точности тем же самым, что и привычные нам в опубликованном тексте, или близким вариантом: например, «В норе в земле жил хоббит» или даже «На краю своей норы стоял хоббит» (см. «Хронологию написания», стр. xii-xiii). Упоминания в этом фрагменте о «туковской» стороне показывают, что разделение на Туки-Бэггинсы уже глубоко укоренилось, даже на этой ранней стадии, и отчетливо наличествует мотив «Неожиданной вечеринки». Две ссылки на Бильбо как на четырнадцатого участника вечеринки проясняет, что уход Бладортина от активного участия в некоторый момент предвиден с самого начала и не был позднем развитием (хотя, как мы позднее увидим, точное время его ухода осталось непроясненным долгое время). Гномы по большей части те же самые, как и в поздних набросках, хотя интересно отметить, что большее их число принимает участие в обсуждении, нежели позднее. Так мы слышим голоса Двалина, Глоина, Балина и Гэндальфа в быстрой последовательности, и упоминания о юных Фили и Кили и об Оине, нашедшем тайный знак на двери Бильбо, вводят большее их число в игру; кажется, Толкин пытался использовать всех своих персонажей. Позднее совершенствование сократит число гномов, участвующих в разговоре, в этом отрывке с четырех до двух, уступая речь Двалина Глоину, а Двалина – Гэндальфу, сохраняя упоминания Фили и Кили, но опуская все упоминания участия Оина. Хотя таким образом пропадают некоторые интересные детали, решение Толкина сосредоточить активные роли только на нескольких гномах (главным образом, Гэндальфе, Балине, Фили и Кили с меньшими ролями у Дори и Бомбура) позволяет тому, кто слушает историю, проще запоминать персонажей. Мы могли бы сожалеть, что некоторые из гномов остаются в такой неизвестности и фактически вообще не произносят ни слова,1 однако в целом история выигрывает от такого упрощения.
Как можно заключить из вступительных строк фрагмента, по крайней мере одно стихотворение, песнь гномов о своих утраченных сокровищах, уже было частью истории. Отдельная строка этой песни («Чтобы потребовать наше давно забытое золото») сохраняется случайно, спасибо экономности Толкина в повторном использовании бумаги: первоначально он написал эту строку на первом сохранившемся листе фрагмента (Марк. 1/1/ 22:2), затем перечеркнул ее, повернул страницу верх тормашками и перевернул, и использовал ее обратную сторону (1/1/22:1), чтобы набросать следующий кусок текста (часть, непосредственно следующую за ныне утраченным стихотворением; т.е. начало части нашего фрагмента).
@темы: переводы, история хоббита
-
-
06.08.2012 в 11:32